Пятидесятый из отряда

11:43 22 мая 2020
Летописцы-Победители. Имена и судьбы.
302
Поделиться
Поделиться
Запинить
Лайкнуть
Отправить
Поделиться
Отправить
Отправить
Поделиться
«Пятидесятый из отряда»

Михаил Иванович Поликарпов

Пятидесятый из отряда

Имя Михаила Поликарпова оказалось, к сожалению, забыто. А ведь он, молодой журналист, в 30-40-е годы прошлого века был активным автором областной газеты «Коммунист», много писал о молодых стахановцах области, затем о военных курсантах, проходивших боевую подготовку в Приволжском военном округе.
В 1940 году в «Коммунисте» была введена новая рубрика – «Жизнь Красной армии». Нередко здесь можно было встретить и материалы политрука М.Поликарпова. Писал он много и о ворошиловских стрелках – молодых заводских рабочих. Его сборник очерков «Боевой резерв», выпущенный о облгизе в 1939 году, был посвящён именно ворошиловским стрелкам строящегося Саратовского завода шарикоподшипников.
В 1942 году, когда Михаил Поликарпов был на фронте, в Саратове выходит небольшая книжка его очерков «Перед боем» о молодых бойцах, готовящихся к отправке на фронт.
В Саратовской областной научной библиотеке сохранился ценнейший экземпляр книги, выпущенной в 1943 году. Назывался он просто и ёмко: «Родине». Среди авторов – Б,Неводов, А.Матвиенко, С.Розанов, В.Тимохин, И.Тобольский…и М.Поликарпов. Его рассказ-быль «Пятидесятый из отряда», опубликованный в этой книге, через 70 с лишним лет снова вернулся к читателям ( Родине. Саратовские писатели-фронтовики о войне. Литературный сборник. Выпуск второй. Саратов. 2015).
«Пусть об этом потом рассказывают в сказках, пусть песни поют. Но сейчас это только факт, - писал автор. – И о нём я говорю только как о факте, может быть, не осмыслив ещё всей силы его, не раскрыв по-настоящему истоков бессмертной нашей действительности, которая родила отряд бойцов и в числе их – простого саратовского школьника Виктора Калякина».
Думается, с рассказом-былью «Пятидесятый из отряда» Михаила Поликарпова охотно познакомятся читатели сайта «Летописцы- победители.
Имена и судьбы»

Светлана Дурнова







Михаил ПОЛИКАРПОВ

Пятидесятый из отряда

Рассказ-быль


Стыл январь. Над лесом висела луна. У седого дуба стоял седой командир. Он стоял неподвижно и тяжело молчал. Но каждый знал, что скажет сейчас командир. Он прикажет сейчас кому-то умереть. Бойцы смотрели себе под ноги, они не могли взглянуть друг другу в глаза. Кто-то из них должен сейчас умереть. Это неизбежно. Вон там, недалеко от них, с одного обрывистого берега на другой перекинут мост. По мосту скоро пройдут фашистские танки. Они принесут с собою тысячу смертей. Но разве это можно допустить? Командир, конечно, думал, как избежать и этой одной смерти, спасающей тысячи жизней. Однако выхода не нашёл.
– Обстановка сложилась так… – наконец сказал командир и оборвал фразу.
Он чувствовал, что говорит не то. Не эти слова нужны теперь. Кто-то из пятидесяти должен умереть, и всё. А остальные сорок девять из отряда должны ждать взрыва и использовать его для того, чтобы уничтожить танковую колонну.
Взрыв последует в тот момент, когда на мосту будут основные силы противника, когда немецкие машины войдут на мост почти все. А они уместятся на этом длинном и широком мосту. Очевидно, они так и должны сделать. Иначе немцы и не могут поступить. Ведь они готовят массированный удар по нашему переднему краю обороны.
Командир всё рассчитал ещё тогда, когда получил в штабе приказ. Командир взял с собой пятьдесят комсомольцев и ушёл вперёд, к лесу. И вот теперь он стоял у дуба – крепкий как дуб.
– Кто пойдёт? – глухо спросил командир. Но сдавленный голос его отозвался в сердце пронзительным криком. Бойцы дрогнули, но остались на месте.
Не двинулся с места и Виктор Калякин. Он только поднял к лицу руку в лохматой рукавице, да так и замер с ней. Виктор неподвижно смотрел на рукавицу и силился припомнить, где он видел её. Странно знакомая рукавица.
И он вспомнил, как это было.
Командир пригласил к себе в землянку Виктора вместе с товарищами. Он сказал:
– Сегодня канун Нового года. Садитесь, ребята.
Командир разлил по фляжкам водку и уже хотел выпить свою порцию. Но вдруг отставил фляжку в сторону и протянул руку к рукавицам Виктора. Их Виктор держал за поясом. Они были ярко-жёлтые, и от них ещё пахло овчиной.
– Подарок? – спросил он, рассматривая узоры на рукавицах.
– Подарок, товарищ командир,– ответил боец. – Вот смотрите, и надпись: «Дорогому Виктору от товарищей с Волги».
– Вы волжанин?
– Саратовский я. Учился в средней школе. Оттуда и прислали.
Глаза Виктора загорелись: – Девчата прислали, из 9 «Б». Старостой я у них был в классе.
Командир сел поудобнее. – Говорите,– попросил он.
– Думали пойти в горный институт. Теперь, конечно, смешно, а тогда всерьёз гадали: станем учёными и всем классом пойдём в разведку на Луну. Это было давно. Подрастать стали, набираться ума. Луна, конечно, по-прежнему прельщала, но мы её пока использовали по-земному.
– Целовались? – спросил боец, сидевший рядом с Виктором. Он спросил об этом как-то слишком серьёзно, и Виктор ответил так же:
– Целовались.
А потом улыбнулся и продолжал: – Была у нас хороводница такая. Наташей звали. Хорошая девушка. Рукавицы это она выдумала. Вот и письмо.
Виктор достал из потайного кармана голубой измятый конверт:
– Читайте.
Командир прочитал письмо вслух. Вот оно, это письмо:
«Дорогой Виктор! Я и все девушки помним о тебе каждую мину- точку. Мы волнуемся за тебя. И часто я вижу тебя во сне. Вчера ты приснился мне большой-пребольшой и в комбинезоне лётчика. Кем ты воюешь, напиши, не томи нас. Не думай, что это только любопытство. Ты понимаешь, что это… это я и не знаю, что такое. Трудно писать, не зная, где ты. Все мы знаем, что фашисты лютые и страшные, но мы понимаем, что ты… одним словом, береги себя, пожалуйста, Виктор… Вчера мы с Надей Волковой ходили к твоим старикам. Мать стала уже седой, то есть она и была старенькая, но она ещё ничего. Только убивается по тебе. Отец работает на восьмирамном*. Очень он любит тебя, Виктор.
В общем, все мы тебе желаем счастья и успехов. Только… Больше писать не могу. Кланяйся своему командиру и всем ребятам. Рукавицы посылаю. Наташа».
Командир поднял от письма свои серые умные глаза и молча потянулся за флягой.
– Выпьем за саратовских девчат, друзья! – сказал он весело и чокнулся с Виктором.
Вот как это было. А потом снова были бои. Виктор ходил в атаку, и грудь его согревало Наташино письмо. Рукавицы он сберёг вот до этого дня.
Виктор повернул поднятую к лицу руку, сжал в кулак, и новая овчина мягко зашуршала. Командир следил за бойцом. Он видел, как простой паренёк из Саратова прощался с жизнью. Ещё секунда, ещё полсекунды – и всё будет кончено. Вот сейчас он повторит свой вопрос, и тогда Виктор шагнёт вперёд. И, как это часто бывало, за ним шагнут ещё несколько человек. Но будет уже поздно. Не им суждена минута величия, не они смертью смерть попрали, не они первые!
Командир передохнул. Сколько это длилось? Не больше минуты. А казалось вечностью. Командир повторил свой вопрос:
– Кто пойдёт?
Командир смотрит теперь прямо в глаза бойцам. Они подняли головы, пятьдесят пар глаз горят огнём решимости. Командир плотнее прислонился к дубу. И вдруг к нему шагнули пятьдесят комсомольцев. Шагнули – как на плацу во время смотра. И мёрзлый снег содрогнулся от единовременного удара пятидесяти пар сапог.
Такого ещё не было. Командир задохнулся от волнения. Он не сказал, а только хотел сказать, но его поняли. Так или иначе, но поняли.
– Метать жребий! – сказал Виктор и снял ушанку. Один за другим подходили у ушанке бойцы и тянули своё право на смерть.
Пусть об этом потом рассказывают в сказках, пусть песни поют. Но сейчас это только факт. И о нём я говорю только как о факте, может быть, не осмыслив ещё всей силы его, не раскрыв по-настоящему истоков бессмертной нашей действительности, которая родила отряд бойцов и в числе их – простого саратовского школьника Виктора Калякина.
Виктор вытянул жребий последним. Не торопясь, надел ушанку и пошёл вперёд. Потом спохватился и вернулся, захватил ещё один ящик со взрывчатым веществом, вдобавок к тем, что уже были заложены под мостом. Он потащил ящик за собой. Прощаться с товарищами Виктор был не в силах. Он даже не взглянул на них.
Скоро всё было кончено. Сорок девять бойцов, находящихся в засаде, услышали потрясающий взрыв. Но командир не только слышал, но и видел всё. Он стоял у седого дуба седой как лунь и шершавой ладонью сбивал замёрзшую слезу. Потом он скомандовал:
– Гранаты к бою, за мной!

* Восьмирамный лесопильный завод