Он был на краю и на Украине
11:01
22 декабря 2015
Поделиться
Твитнуть
Поделиться
Запинить
Лайкнуть
Отправить
Поделиться
Отправить
Отправить
Поделиться
Документальный фильм «Однажды я был…» режиссера Евгении Головни и сценариста Надежды Ажгихиной, вдовы Юрия Щекочихина, вице-президента Европейской федерации журналистов, не нов — премьера состоялась в 2011‑м году. Нынешний показ в Киеве ни к дате рождения, ни к годовщине смерти не «подгоняли». Просто почувствовали — легче всего начать непростой разговор именно со «Щекоча». Так называл его давний друг, Павел Гутионтов, секретарь СЖ РФ. На Украине же оставались читатели, которые порой берегут память не хуже родных, и газетчики, выросшие на текстах Щекочихина. Фамилия превратилась в пропуск: «свои». Ажгихину, Головню и Гутионтова пригласили в Киев.
Впрочем, инициативу Сергея Томиленко, исполняющего обязанности главы Национального союза журналистов Украины, приняли не все коллеги. Пока рвутся «грязные бомбы» кремлевских пропагандистов, диалог с представителями абсолютного, как утверждают соцопросы, гуманитарного меньшинства соседней страны бессмыслен, настаивали они. Зачем встречаться с людьми, не способными влиять на состояние общества? Почти два года, как из Москвы и Киева отозваны для консультаций послы, а с 1 января прекращаются прежние торговые отношения с Украиной. Кому нужны журналистские камбэки в девяностые к наивным общим мечтам о демократии на постсоветском пространстве, к чему бесполезные рефлексии — «Не все, кто из России, — Дмитрий Киселев». В известной степени внутренний барьер пришлось преодолеть обеим сторонам…
Московские гости получили по полной программе: два прямых эфира плюс открытая дискуссия с представителями киевской и региональной прессы и гражданскими активистами. Вот лишь малая часть вопросов: «Есть ли сегодня в России спрос на журналистскую мораль?», «Остались ли в профессии авторитеты, способные удержать камнепад слов, за которые медиа не чувствуют ответственности?».
— Фильм — набросок к портрету журналиста, общественного деятеля, который пришел в политику благодаря тому, что он писал. Это фильм о нашем выборе и о выборе каждого, — отвечала Надежда Ажгихина. И продолжила мысль: — Режимы приходят и уходят. Но мы не должны погрязать в ненависти.
— Я себя абсолютно безопасно чувствую в Киеве. Меня не окружают здесь фашисты и не требуют измены Родине. — Таким признанием Павел Гутионтов предварил рассказ о рисках для российских газетчиков. — Мы живем в мире, который создаем сами. А создаем мы небезопасный мир, в том числе и для себя. За последние 25 лет погибло 350 моих коллег. Смерти либо связаны с профессиональной деятельностью, либо, как указывает следствие, произошли по невыясненным причинам. Я подсчитал: среди погибших — 18 моих личных друзей.
История, известная в том числе по фильму «Однажды я был…»: как Щекочихина избрали народным депутатом СССР от Ворошиловграда. Олена Бондаренко, в прошлом народный депутат Украины, просит дать слово чуть позже: ком в горле… В 1989‑м она работала в многотиражке оборонного режимного предприятия имени Ленина, где, собственно, выдвинули журналиста. Бондаренко тоже стала членом команды.
— Три наших парня, сторонники горбачевской перестройки, поехали в Москву, нашли Щекочихина в редакции — и без подготовки: «Юрий, вы боретесь с мафией, город вам верит, поможете?» Соперник — второй секретарь обкома компартии! На завод, конечно, дальше проходной Юру не пускали. Народ к нему на улицу выходил разговаривать… В ночь выборов Ворошиловград не спал, когда штабу сказали, что победа — восемьдесят процентов голосов за Юру, мы знали: теперь в наших силах все изменить!
Олена говорит: в журналистику и большую политику пошла по примеру Вячеслава Чорновола — он погиб в 1999‑м и Юрия Щекочихина — его не стало в 2003‑м. Они оба были романтиками, оба боролись до конца. Настоящие перемены ни в России, ни на Украине так и не наступили.
Сегодня город юности Олены Бондаренко захвачен пророссийскими боевиками и местными сепаратистами. Луганские коммунисты, воспрянув духом, установили здесь бюст Сталина, на открытие специально приезжала делегация из братской компартии РФ. Война в Донбассе остается единственным способом существования для тех, кого приучили слышать язык ненависти…
http://pda.novayagazeta.ru/arts/71266.html - ссылка на источник информации
Впрочем, инициативу Сергея Томиленко, исполняющего обязанности главы Национального союза журналистов Украины, приняли не все коллеги. Пока рвутся «грязные бомбы» кремлевских пропагандистов, диалог с представителями абсолютного, как утверждают соцопросы, гуманитарного меньшинства соседней страны бессмыслен, настаивали они. Зачем встречаться с людьми, не способными влиять на состояние общества? Почти два года, как из Москвы и Киева отозваны для консультаций послы, а с 1 января прекращаются прежние торговые отношения с Украиной. Кому нужны журналистские камбэки в девяностые к наивным общим мечтам о демократии на постсоветском пространстве, к чему бесполезные рефлексии — «Не все, кто из России, — Дмитрий Киселев». В известной степени внутренний барьер пришлось преодолеть обеим сторонам…
Московские гости получили по полной программе: два прямых эфира плюс открытая дискуссия с представителями киевской и региональной прессы и гражданскими активистами. Вот лишь малая часть вопросов: «Есть ли сегодня в России спрос на журналистскую мораль?», «Остались ли в профессии авторитеты, способные удержать камнепад слов, за которые медиа не чувствуют ответственности?».
— Фильм — набросок к портрету журналиста, общественного деятеля, который пришел в политику благодаря тому, что он писал. Это фильм о нашем выборе и о выборе каждого, — отвечала Надежда Ажгихина. И продолжила мысль: — Режимы приходят и уходят. Но мы не должны погрязать в ненависти.
— Я себя абсолютно безопасно чувствую в Киеве. Меня не окружают здесь фашисты и не требуют измены Родине. — Таким признанием Павел Гутионтов предварил рассказ о рисках для российских газетчиков. — Мы живем в мире, который создаем сами. А создаем мы небезопасный мир, в том числе и для себя. За последние 25 лет погибло 350 моих коллег. Смерти либо связаны с профессиональной деятельностью, либо, как указывает следствие, произошли по невыясненным причинам. Я подсчитал: среди погибших — 18 моих личных друзей.
История, известная в том числе по фильму «Однажды я был…»: как Щекочихина избрали народным депутатом СССР от Ворошиловграда. Олена Бондаренко, в прошлом народный депутат Украины, просит дать слово чуть позже: ком в горле… В 1989‑м она работала в многотиражке оборонного режимного предприятия имени Ленина, где, собственно, выдвинули журналиста. Бондаренко тоже стала членом команды.
— Три наших парня, сторонники горбачевской перестройки, поехали в Москву, нашли Щекочихина в редакции — и без подготовки: «Юрий, вы боретесь с мафией, город вам верит, поможете?» Соперник — второй секретарь обкома компартии! На завод, конечно, дальше проходной Юру не пускали. Народ к нему на улицу выходил разговаривать… В ночь выборов Ворошиловград не спал, когда штабу сказали, что победа — восемьдесят процентов голосов за Юру, мы знали: теперь в наших силах все изменить!
Олена говорит: в журналистику и большую политику пошла по примеру Вячеслава Чорновола — он погиб в 1999‑м и Юрия Щекочихина — его не стало в 2003‑м. Они оба были романтиками, оба боролись до конца. Настоящие перемены ни в России, ни на Украине так и не наступили.
Сегодня город юности Олены Бондаренко захвачен пророссийскими боевиками и местными сепаратистами. Луганские коммунисты, воспрянув духом, установили здесь бюст Сталина, на открытие специально приезжала делегация из братской компартии РФ. Война в Донбассе остается единственным способом существования для тех, кого приучили слышать язык ненависти…
http://pda.novayagazeta.ru/arts/71266.html - ссылка на источник информации